Хакан Фидан в вице-президенты Турции – протекция Эрдогана или условия договоренностей?

ЦИК Турции 1 июня официально обнародовал победу Реджепа Тайипа Эрдогана по итогам второго тура президентских выборов с результатами 52,18% голосов против 47,82% голосов оппонента Кемала Кылычдароглу.

Несмотря на накал страстей и напряжение в предвыборный период, тем не менее, после 28 мая в Турции не наблюдается каких-либо особых политических эксцессов и протестов со стороны оппозиции. Сам Кылычдароглу практически синхронно с оглашением победы Эрдогана вечером 28 мая признал свое поражение и поздравил с победой Эрдогана.

Единственным возбудителем спокойствия во внутриполитической жизни Турции на данный момент стало очередное и стремительное падение турецкой лиры по отношению к американскому доллару, достигнув нового исторического антирекорда 20,12 за 1 доллар. Эксперты полагают подобный обвал турецкой лиры предсказуемым, ибо выборы вынудили Эрдогана потратить порядка 15% золотовалютных резервов. Чем же государство может пополнить казну?

У властей в подобном случае всего три варианта. В частности за счет:

1. Повышения налогов. Но Эрдоган не может пойти после тяжелых выборов и нелегкой победы с перевесом всего в 4,36% на повышение ставок налогов, ибо это скорее приведет к резкому росту недовольства общества и внутриполитическому кризису;
2. Эмиссии лиры, то есть печатания и выпуска денег в обращение, что приведет к росту денежной массы неподкрепленной товарами. И в данном случае Эрдоган не может пойти на усугубление кризиса с непредсказуемыми последствиями;
3. Внешней финансовой помощи (например, от МВФ), но это приведет: а) к росту государственного долга; б) усилению внешней зависимости страны от иностранного инвестора (тех же США и подконтрольного им МВФ). Пойдет ли Эрдоган на подобный вариант? Здесь ситуация зависит не столько от Эрдогана, сколько от желания Вашингтона.

Естественно, у Эрдогана сохраняются надежды на определенную финансовую помощь союзных и ресурсных тюркских государств (прежде всего, Азербайджана, Казахстана и Узбекистана), а также лидеров Арабского Востока (КСА, ОАЭ, Катара и Бахрейна) и, возможно, Китая и России. Однако прагматичный Эрдоган прекрасно понимает, что соответствующая помощь от ключевых игроков в лице Китая и России, которые и так уже немало помогли ему с экономикой и темой выборов, будут иметь обратные последствия для Турции в плане ее сговорчивости по другим сюжетам межгосударственных отношений, региональной и глобальной повестки. Тем не менее, Эрдогану придется сделать шаг в сложившихся условиях.

А между тем, по итогам выборов и одержанного успеха сохранившемуся лидеру Турции предстоит немалая работа по ключевым кадровым перестановкам. Некоторые СМИ после выборов избирают такой ракурс съемок турецкого лидера, где невооруженным глазом зрителю становится понятным не самое «спортивное состояние» стареющего Эрдогана. К тому есть весьма объективные причины, ибо сказываются долгие годы бессменной, упорной и полной напряжения сил работы турецкого президента, возможные болезни по возрасту и, наконец, разрушительное землетрясение и сложные выборы, потребовавшие очередной концентрации сил и нервных усилий. Как известно, все болезни происходят от нервов за исключением некоторых от удовольствия (и то вредно).

Эрдоган объявил, что не станет в будущем баллотироваться на третий срок президентства, то есть выдвигать свою кандидатуру в 2028 г. Оппоненты же считают и данные выборы с участием Эрдогана нарушением Конституции, ибо он уже дважды избирался: в 2014 г. в рамках парламентской системы и в 2018 г., после превращения Турции в президентскую республику. В свою очередь власти придерживаются иного мнения, что первый срок президентства Эрдогана не был связан с конституционными поправками, наступившими после реформы 2017 г. и определением двух сроков президентства.

Президент Турции анонсировал своей главной внутриполитической целью принятие новой редакции Конституции. В чем будут заключаться новые изменения в Основном законе государства – покажет время (очевидно, Эрдоган постарается отрегулировать отношения основных институтов власти – президента и парламента). Одновременно с этим, стареющий и харизматичный Эрдоган понимает важность нахождения, воспитания и подготовки достойного преемника, которому будут переданы власть и политический курс новой Турции.

Как известно, главным внутриполитическим союзником Реджепа Эрдогана все эти годы его правления выступали турецкие националисты (пантюркисты) во главе с Партией националистического движения (ПНД) под руководством Дёвлята Бахчели. Тот, кто знаком с историей многопартийного строительства Турции ХХ в., может согласиться, что националисты и исламисты практически всегда сотрудничали в борьбе за власть и нередко создавали своими радикальными подходами проблемы внешним союзникам и оппонентам Анкары.

Если Кемаль Ататюрк вынужден был из-за поражения Османской империи согласиться на вестернизацию Турции при условии подавления публичного ислама, то в годы «холодной войны» и демократизации турецкой политической системы под контролем НАТО ислам под разными вывесками («мягкий ислам», «подконтрольный Западу ислам», «либеральный ислам») получил возможность ренессанса в Турции. Нефтяное эльдорадо в странах Арабского Востока с середины 1970-х гг. и шиитская революция в Иране в 1979 г. стали катализаторами политизации ислама или исламизации политики в значительной части мусульманских стран Ближнего Востока. В Турции это также отразилось и стимулировало активизацию исламского движения закрытых суфийских орденов (тарикатов) и партий. И если у пантюркистов во второй половине ХХ в. бессменным лидером (вплоть до своей смерти 4 апреля 1997 г.) был Альпарслан Тюркеш, то у исламистов несколько лидеров (партийно-политический – Неджаметтин Эрбакан, религиозно-политический – Фетуллах Гюлен, при этом последний являлся центром и мозгом исламского ренессанса в Турции и ее экспорта). Несмотря на некоторые политические разногласия и отличия, все же, исламисты и националисты всегда оставались партнерами против либерализма, коммунизма и демократизма. В начале ХХI в. воспитанник «Братьев мусульман» в Турции Эрдоган стал новым лидером турецкого политического ислама и добился прихода к власти с последующим изменением конструкции власти в пользу усиления авторитаризма и сильной президентской республики.

И на сей раз Эрдоган пошел на выборы как лидер «Республиканского альянса» в тесном союзе исламистов с националистами (Партия справедливости и развития, Партия националистического движения и Новая партия благоденствия). Накануне и в процессе предвыборной кампании сторонники Эрдогана активно использовали антиамериканские лозунги и призывы к независимости от Запада. Эрдоган, конечно, одержим харизмой независимости, идеями имперского реваншизма, игрой за разными столами и с разными ставками. Однако он вовсе не лишен качеств рациональности, прагматизма и гибкости, что вряд ли позволяет ему, как президенту, «сжигать мосты» с теми же США.

Соответственно, градус антиамериканской риторики, раскрученный пантюркистом и главой МВД Сулейманом Сойлу, был следствием скорее предвыборной риторики, а возможно и его нацеленностью (по согласованию или без с ПНД и США) на власть в Турции и пост вице-президента, что в случае болезни или смерти президента дает ему шанс возглавить Турцию.

Действующий вице-президент Фуат Октай является технической и исполнительной фигурой при сильном президенте. Сам Октай имеет экономическое образование, был связан с коммерческой деятельностью в области автомобилестроения и связи (в том числе, с американским опытом образования и бизнеса). Его выдвижение в аппарат правительства в основном связывается с именем Бинали Йылдырыма. Однако Фуат Октай вряд ли может рассматриваться Эрдоганом в качестве своего преемника.

Во многих странах с авторитарной системой власти большую роль во внутриполитической и внешней жизни государства играют силовые ведомства и возглавляющие их руководители, ибо они концентрируют в своих руках силовой аппарат, большие потоки информации и связи. Учитывая характер и особенности политики Р. Эрдогана, с одной стороны, и продолжительный период руководства МИТ и МВД (соответственно, Хакана Фидана с 2010 г. и Сулеймана Сойлу с 2016 г.) – с другой, можно предположить, что президент внимательно изучает своих силовых министров на предмет их политического будущего. Оба политика практически ровесники (Фидан 1968 года рождения, Сойлу 1969 года рождения). Почему министр обороны Хулуси Акар и начальник Генерального штаба Яшар Гюлер не рассматриваются в качестве кандидатов в преемники, здесь скорее тема недоверия Эрдогана к армии с учетом печального опыта всех удавшихся и провалившегося военных переворотов в республиканской Турции.

Нередко в деятельности МВД и спецслужб наблюдаются определенные столкновения интересов руководителей, хотя по роду деятельности и функциям МВД не может быть конкурентом спецслужб. Следует отметить, что система спецслужб и правоохранительных органов современной Турции сложилась таким образом, что головным органом является Национальная разведывательная служба (МIT). В свою очередь МВД Турции – это не просто институт полиции и следственной службы, ибо в него включены также органы контрразведки и политического сыска (в частности, Генеральная дирекция безопасности) и карательный орган в лице Главного управления жандармерии, который осуществляет и функции контрразведки в отдаленных от центра провинциях.

В последнее дни в экспертных кругах присутствует мнение, что президент Эрдоган очевидно выдвинет руководителя МIT Хакана Фидана на должность вице-президента Турции с функцией кураторства над МIT и МВД якобы с целью создания сильной структуры безопасности и обеспечения эффективного сотрудничества между названными органами.

Вряд ли сегодня МВД Турции является слабым органом, если помимо полицейских функций в нем собрана контрразведка и жандармерия. Очевидно, Эрдогану то ли дали понять смещения или ослабления позиций министра Сойлу за резкие оценки в адрес США, либо сам президент не видит последнего в числе своих преемников.

Глава МВД в отличие от своего коллеги из МIT имеет более богатый опыт политической и партийной деятельности. Ранее он долгие годы работал в правоцентристской Демократической партии (ДП) Сулеймана Демиреля и Тансу Чиллер, возглавлял ее молодежное крыло и региональное подразделение. В 2010 г. был изгнан из рядов ДП за поддержку референдума ПСР по ограничению роли армии в политической жизни страны. В 2012 г. Сойлу по приглашению Эрдогана вступил в ряды правящей ПСР, в ноябре 2015 г. стал министром труда и социальной политики, а с августа 2016 г. возглавил МВД.

Глава МIT Хакан Фидан не имеет столь продолжительной партийной карьеры, но совершил виртуозную карьеру. С 1986 по 2001 гг. он проходил службу в армии в звании унтер-офицера, а с 2003 стал членом правящей ПСР и до 2007 г. возглавлял параллельный турецкий МИД TIKA (Турецкое агентство по связи с тюркскими странами), в 2007–2010 гг. статс-секретарь в президиуме министров, а с мая 2010 г. бессменный глава МIT. Хакан Фидан заменил на посту директора МIT кадрового разведчика Эмре Танера, который внес большой вклад в дело обеспечения безопасности Турции.

Фидан был участником секретных переговоров с курдами в Осло, организацию подготовки которых провел Танер. В январе-феврале 2012 г. прокуратура Стамбула при содействии местного регионального органа контрразведки попыталась обвинить Хакана Фидана, Эмре Танера и бывшего заместителя службы разведки Афета Гюнеша якобы в сговоре с курдскими сепаратистами (включая с организацией «Союз общин Курдистана», считающейся «городским звеном» запрещенной в Турции РПК). Однако данное дело Эрдоган оперативно заблокировал, поскольку переговоры в Норвегии и последующие действия руководство МIT совершало по согласованию с главой государства, а прокуратура и судебные органы, согласно турецкому законодательству, не имеют право самостоятельно допрашивать высокопоставленных сотрудников разведки без согласия тогда премьер-министра, а теперь президента страны.

Эрдоган не принял отставку Фидана и в феврале 2015 г. для участия в парламентских выборах, что вынудило последнего в марте того же года вновь возглавить МIT. Президент Турции высоко оценил политическую преданность Фидана и оперативную эффективность МIT и в дни июльского путча военных в 2016 г. Есть мнение, что тогда Хакан Фидан достаточно активно поддерживал оперативное сотрудничество с главой иранского спецподразделения «Аль-Кудс» КСИР генерал-лейтенантом Касемом Сулеймани и руководством СВР России.

Отмеченные факты политической биографии Хакана Фидана позволяют предположить, что в случае его выдвижения на пост вице-президента Реджеп Эрдоган станет подготавливать в его лице достойную политическую замену и сокращение политической активности главы МВД Сулеймана Сойлу. Хакан Фидан владеет пакетом закрытых пружин и механизмов современного турецкого государства, отличается высокой дисциплиной и немногословностью. Единственным «нарушением» политического этикета главного разведчика стало его заявление немецкому изданию в ноябре 2015 г. о якобы целесообразности признания ИГИЛ (запрещенное в РФ международная террористическая организация) со стороны международного сообщества. Глава разведки не является главой МИД. Если, условно говоря, рот главного дипломата не должен закрываться, то уста главного разведчика должны быть не слышны никому, кроме главы государства. Видимо, в ноябре 2015 г. Эрдоган дал соответствующее поручение Фидану в надежде на реакцию ФРГ и остальной Европы. Хотя чего рекомендовать другим, в таком случае покажи сам пример…

Но, быть может, выдвижение Хакана Фидана в вице-президенты Турции при стареющем Эрдогане – это не только протекция и кадровый выбор президента, а есть условие предварительной договоренности с некими силами в пользу сохранения независимого курса Турции.

Александр СВАРАНЦ,

доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»